Владимир Ильич Жуков: «Надо любить пчелу и учиться у нее»

Для тамбовских пчеловодов Владимир Ильич Жуков – фигура значимая. Профессионал с именем и репутацией, объединивший своих коллег по цеху в региональное общество; один из трех пчеловодов Тамбовщины, выигравших в 2019 году грант «Агростарт­ап». К медоносным насекомым у Владимира Ильича особый подход – он убежден, что пчел надо любить и уважать, а не видеть в них только лишь наживу. 

«Пчел боялся,  сколько себя помню»
Из-за них, к слову, Жуков в свое время «завязал» с военной службой (а служил он на Дальнем Востоке). Майорские погоны снял в 1990 году, уволившись досрочно. В рапорте о причине столь радикального поступка так и написал: «Хочу заниматься пчеловодством». Отпускать его не хотели еще около 9 месяцев.
– Если честно, то пчел я боялся, сколько себя помню, а за два года до увольнения из армии что-то нашло, – вспоминает Владимир Ильич. – Я никогда не думал, что свяжу с ними свою жизнь.
Хотя, если копнуть глубже, предпосылки для этого имелись довольно веские. Дед Жукова тоже в свое время держал пчел – у него было два улья, а пасека отца Владимира Ильича считалась лучшей в округе.
– Отец был фанатиком своего дела, говорят, я в него пошел.
Будучи военным, все свои отпуска он проводил у отца, в поселке Ивановский, что в Бондарском районе, а позднее – в Пичаево. Там он изучал теорию – читал журнал «Пчеловодство», и совершенствовал практику – учился пользоваться дымарем.

Пасека отца состояла из 82 семей, Владимир Ильич же начинал с 35. Сейчас их у него 235. Меда получается минимум 2 тонны (столько, например, уродилось в засушливом 2010 году). В последние годы, правда, меда стало получаться меньше – пчелопакеты все чаще «уходят» на сторону. С медом перепроизводство, а вот пчела востребована.
На пасеке Жуков работает вместе с семьей – женой и сыном. Очень сильно помогали внуки, но один из них поступил в артиллерийскую академию в Санкт-Петербурге, а второй уже третий год учится в Тамбове.
Купи-продай
Матки Жуков уже много лет закупает в Западной Украине, в городе Мукачево.
– Покупаю у «гайдаровцев». Василий Антонович Гайдар был старшим научным сотрудником на украинской опытной станции пчеловодства, затем начальником отдела селекции чистопородных карпатских пчел, с «громким» именем. Представитель старой гвардии. Сейчас ему, наверное, за 80. Беру и у него, и еще у одного поставщика. Сейчас пчелу не купишь ни в какой организации. Это раньше были пчелопитомники, как, например, в Кисловодске. А сейчас даже и там все частное.

Сбывает свою продукцию пчеловод в один из закрытых городов в Нижегородской области. Делает он это уже с 1994 года.
– Отец любил экспериментировать, поэтому работал с разными породами пчел. Например, с серой грузинкой, «кавказянкой». У них чуть длиннее хоботок, поэтому они могли «доставать» красный клевер, которого в нашей местности раньше было много, – вспоминает Жуков. – Но они воровитые, сильно прополисуют гнездо, поэтому впоследствии я перешел на карпатку. Мне нравится эта пчела. Карпатка, конечно, красный клевер не «достает», но у нас его сейчас практически и нет, в основном белый и бело-розовый.
Породистую пчелу, по словам Жукова, сейчас встретить сложно. Трутневый фонд – неизвестно от каких маток. Отсюда и огромное количество мошенников, которые продают совсем не тех маток, о которых говорят. А подделать сопроводительный документ при современном уровне техники – раз плюнуть.
– Сейчас активно «раскручивают» породу бакфаст. Точнее, это не порода, а гремучая смесь разных пород. Фокус в том, что бакфаст в третьем поколении дает сильную злобливость. Плюс, они бросают свои ульи, улетают куда-то, – говорит Владимир Ильич. 
Ни жаворонка не увидишь, ни трясогузку…
При Советском Союзе в пчеловодстве существовал план породного районирования. Сейчас он, к сожалению, не соблюдается, сетует Жуков. Плюс, в профессию сегодня приходит много дилетантов, которые «даже не знают, с какого боку к пчеле подойти». К тому же, современные санитарно-ветеринарные правила регламентируют не только качество меда и критерии здоровья пчел, но и такие вещи, как цвет улья, высота подставки и иные параметры, не относящиеся ни к санитарии, ни к ветеринарии. Как можно работать в таких условиях?

Еще одна, пожалуй, наиболее значительная проблема пчеловодов Тамбовщины – это массовая гибель пчел. Причина – дешевые пестициды, применяемые аграриями.
– Яд с этих полей такой, что ни жаворонка не увидишь, ни трясогузку, ни иволгу. Даже воробьев можно по пальцам пересчитать, – констатирует Жуков. – Сейчас пчеловодство вошло в противоречие со всем сельским хозяйством. Или мы «поднимаем» сельское хозяйство, тогда «крышка» пчеловодству; если «поднимаем» пчеловодство, то тогда аграрии будут терпеть убытки. Урожай сократится на 30%, больше денег будет тратиться на дорогие пестициды.
Обратили внимание
Для решения этой проблемы в апреле 2018 года учредили Тамбовское общество пчеловодов, которое Владимир Ильич и возглавил.
За время его существования было сделано главное – пчеловодов заметила областная администрация и управление ветеринарной службы. Но и требования к членам объединения ужесточились – теперь им нужно «выйти из тени», оформить ветеринарно-санитарные паспорта пасек. Работа в этом направлении началась после нового года с выходом соответствующего закона.
Главное – по всем районам области прошли круглые столы, на которых встретились пчеловоды, аграрии и представители властей. Вопрос на повестке дня стоял один – как предотвратить массовую гибель насекомых.
– Побеседовали, поняли, что Тамбовщине нужен закон о пчеловодстве. Такой закон имеют уже 40 регионов. Он, конечно, проблему «потрав» не решит, но там будет четко сказано, за сколько дней до внесения пестицидов на поля следует предупреждать пчеловодов. Управление сельского хозяйства и губернские власти идут нам навстречу.
Три миллиона на развитие
Еще одна заслуга объединения состоит в том, что в прошлом году трое тамбовских пчеловодов выиграли грант «Агростартап». Его размер – 
3 млн рублей. Первым получил его Владимир Ильич, тем самым показав пример своим коллегам.
Треть гранта он потратил на ульи, а оставшиеся две трети попросил перенести на май, чтобы докупить в Польше оборудование: кремовалки, стол для фасовки, насосы для перекачки меда, баки для купажирования и «кое-что по мелочам».

– Возникли проблемы провоза через границу. Мы с Польшей то поругаемся, то помиримся. Попал как раз в полосу, когда поругались.
Сейчас в распоряжении Владимира Ильича имеются польские медогонка и кремовалка, отечественный насос для перекачки меда и самодельное подъемно-погрузочное устройство, которое он соорудил из электролебедок. Теперь Жуков может самостоятельно «перекинуть» всю пасеку на кочевку всего за одну ночь (на кочевке, кстати, имеется своя электростанция)! Покупалось оборудование «очень давно», и пчеловод к нему привык.
– У меня все отлажено. Даже вагончик кочевой имеется с 50 сотками земли. Три раза переделывал люк, чтобы было удобно. Когда подгоняю УАЗ, у меня уровень пола авто на уровне пола вагончика. Удобно кубики таскать, фляги перекатывать. Делалось все методом проб и ошибок.
Любить пчелу и не видеть в ней наживу
2020 год будет напряженным для Владимира Ильича и его семьи. Грант подразумевает, что из частного лица пчеловод превратится в юридическое и должен будет нанять двух рабочих. Особенно актуально это будет на стадии фасовки. Но Жуков вполне может нанять и родственников, чтобы не уходили деньги из семьи.
Тем, кто только планирует заняться пчеловодством, Владимир Ильич советует «любить пчелу и не видеть в ней наживу».
– Когда ко мне подходят начинающие, мол, хочу пчел завести, смотрю – а у него в голове «тугрики» вращаются, он о деньгах думает. Говорю – не заводи пчел, не мучай их, не мучай сам себя, не трать деньги, потом все равно бросишь. Надо любить пчелу и учиться у нее.
А вообще, продолжает Жуков, главная задача пчеловода – с минимальными затратами получить максимум продукции. Это первое, о чем он должен думать.
– Но, как говорят итальянцы, без вложения нет процветания. Надо что-то вложить – деньги, ум, руки работящие. И еще пчела не любит нахрапом, с кондачка, с глубоким уважением надо к ней относиться.
Борис Николаев    f