Геннадий Побоков:« Коровы всегда выручали наше хозяйство»

Строительство нового коровника, рассчитанного на 480 дойных коров в акционерном обществе им. Кирова Старополтавского района Волгоградской области, ведется на собственные средства и без государственной поддержки. Такое бизнес-решение в современных экономических реалиях можно назвать смелым, однако директор сельхозпредприятия Геннадий Побоков считает, что именно молочное животноводство является хорошей поддержкой растениеводству и может стать основой для дальнейшего экономического роста хозяйства. О том какие доводы есть в пользу такого подхода, и как ему удается обеспечить финансовое благополучие хозяйства в течение почти трех десятилетий опытный хозяйственник рассказал корреспонденту нашего журнала.
Мы зависим от погоды
– Геннадий Владимирович, ваше хозяйство не отказалось от молочного скотоводства даже в лихие 90-е годы. И вот теперь вы расширяете это направление. Почему вы приняли такое решение?

– Хозяйство наше существует с 1959 года и за это время сменилось всего четыре руководителя. Я на этой должности с 1992 года. Все мои предшественники поддерживали и развивали животноводство. Ну а молочному направлению отводилась первостепенная роль. В советское время в хозяйстве было 1200 дойных коров. Первый председатель колхоза им. Кирова Юрий Александрович Некрасов еще в 1963 году, а в то время все производственные планы спускались сверху, говорил: «Уберите от нас овцеводство и взамен мы в два раза увеличим производство молока». И в этом я вижу его крестьянскую мудрость. План по сдаче зерна государству надо было выполнять, поэтому коровам его не всегда оставалось в достатке. А там где прошла отара овец, коровы пастись не будут. Юрий Александрович верно оценил значимость молочного направления для сельхопроизводства в наших условиях. Впоследствии выбор был сделан в пользу коров. В развитии производства молока я и сегодня вижу резерв роста производства и повышения зарплаты наших сотрудников.
– Но насколько выгодно сегодня заниматься молочным скотоводством?
– Выгодно. Только за май молоко принесло нам 6,8 миллионов рублей выручки. Были у нас горячие головы, которые говорили, что животноводство лучше ликвидировать. Мол, зерно продадим и деньги у нас будут. Но я ответил, что только через мой труп. Да, где-нибудь в Урюпинском или Киквидзенском районах, где черноземы и стабильные осадки, можно заниматься одним только зерном и подсолнечником, не связываясь с хлопотным животноводством. Но у нас другая почвенно-климатическая зона, земледелием заниматься здесь крайне рискованно. Как не соблюдай агротехнологию, а все же мы зависим от погоды. В 2016–2017 годах были хорошие урожаи, а в 2012-2015 – засуха. Выручки от зерна было мало, поэтому многие хозяйства даже не покупали новую технику и запчасти к ней, а АО «Кирова» и в те неурожайные годы увеличивало людям зарплату, потому что именно на коровах сумели выстоять и получить хорошую прибыль.

– Но есть мнение, что добиться высокой рентабельности по молоку крайне сложно…
– Бывает всякое. Один пример из моей практики. 1998 год, дефолт. В довершение бед свирепствовала жесточайшая засуха. Озимку собрали, а на уборку яровых – ячменя и пшеницы не было смысла даже солярку тратить. Решено было выгнать на поля коров. И у нас молоко поперло. На Волгоградском хладокомбинате скопилось 87 тонн сливочного масла. А тут случился дефолт, и цена на масло поднялась с 27 до 93 рублей. И наше хозяйство расцвело. Вот так и получается: один год зерно выручает, другой – молочное животноводство. Поэтому в течение десятилетий мы сохраняем стабильность и при этом успешно развиваемся.

Доходы делим натрое
– Но как все же выглядят при этом экономические показатели хозяйства, ведь есть расхожее мнение, что руководители «родом из СССР» не вписываются в условия, когда приходится считать каждую копейку и рассчитывать прибыль?
– Те, кто не умеет считать деньги и выстраивать экономику давно уже разорились и ушли с рынка. Но это ошибочное мнение, что экономическим показателям в прежние времена не уделялось никакого внимания. По образованию я инженер-электрик, в 1972 году защищал дипломный проект, связанный с использованием электрического освещения при выращивании томатов. Электрические схемы, распределение нагрузки, уровень освещенности – все это было добросовестно рассчитано и представлено в проекте. Председатель экзаменационной комиссии профессор Кудрявцев работу одобрил, но под конец задал каверзный для меня вопрос: «А каким будет экономический эффект от внедрения вашего проекта?». Я только руками развел. Диплом защитил, но главное, получил от профессора наставление на всю жизнь. А сказал он о том, что какой бы работой я не занимался, но экономика должна быть самой важной ее составляющей. «Треть дохода всегда будет уходить у тебя на налоги, еще треть надо отдать рабочим на зарплату, а оставшиеся средства должны направляться на развитие производства». Вот этой схемы с той поры я неизменно придерживаюсь.

– Она работает?
– Экономист нашего хозяйства Федор Федорович Меняйло, ему 88 лет, предоставляет экономические расчеты и сводки, которые дают полную картину состояния дел в хозяйстве: производственные показатели, реализация сельхозпродукции, сравнительный анализ фонда заработной платы, государственная поддержка… И при этом я ни на шаг не отхожу от схемы распределения доходов, предложенной профессором Кудрявцевым. В 1995 году группа механизаторов в самый разгар полевых работ устроила забастовку: потребовала повысить заплату в ущерб другим статьям расходов. Техника четыре дня простояла. Ситуация висела на волоске. Но если бы пошел у них на поводу, то разрушилась бы вся экономическая структура. Выстоял, убедил и с тех пор не было у нас никаких конфликтов. За 27 лет, которые я руковожу АО им. Кирова (в прежние годы хозяйство имело другие формы собственности. – Прим. автора) все налоги выплачивались без задержек. Примерно раз в 8 лет в хозяйстве обновляется парк сельскохозяйственной техники – сменилось три поколения тракторов и комбайнов, ушли от гусеничной техники, покупаем новые «Кировцы», на Т-150 установил широкопрофильную резину.
Молодежь пошла в доярки
– Какой подход к земледелию вы используете, ведь не секрет, что у каждого руководителя для каждой почвенно-климатической зоны он может существенно разниться?
– Строго придерживаемся трехпольной системы. 30 процентов занимают пары, треть – озимая пшеница – это основное наше товарное производство, и еще треть – яровые культуры: ячмень, сорго, кукуруза на силос и на зерно, тритикале. Большая часть из этого идет на корм животным. Пашем «Кировцами» полубезотвальными или безотвальными плугами. Вообще, обработка почвы в наших условиях – дело тонкое. Вроде бы можно было работать по безотвальной технологии, но тогда поля будут одолевать сорняки, придется чаще культивировать или засыпать поля дорогостоящей химией. Но химия – это дорого, и еще она убивает в почве все живое – бактерии, грибы, земляных червей. Поэтому оборот пласта мы периодически применяем.

В целом, подход такой: чем меньше затрат и чем дороже можно продать полученную продукцию – тем лучше. Старые советские нормы, рассчитанные в ту пору научно-исследовательскими институтами – 40 литров горючего на один гектар пашни. Мы вкладываемся в показатель 35 литров на гектар. Значит идем по правильному пути в плане подбора техники и организации работ. К примеру, три новых культиватора, работая в две смены, выполнили весь фронт работ в посевную в кратчайшие сроки, сев проводим максимум за четыре дня. Старые «Кировцы» прошли капитальный ремонт, на них установлены новые двигатели, и работают они надежно. Таким образом, стараемся минимизировать все погодные риски.
Комбайны используем отечественные. При наших урожаях сверхмощная техника не нужна: в большинстве случаев она будет работать вхолостую. Но и самые маломощные комбайны нам тоже не подходят – должен быть запас прочности и скорости, когда случаются высокоурожайные годы.

– Как вы проводите модернизацию животноводческой отрасли?
– Раньше у нас на молочных фермах преобладал ручной труд – ведра, вилы – все это было в порядке вещей. Все это в прошлом. Хозяйство практически с нуля за собственные средства на месте старых построило пять новых коровников на 450 дойных коров. Использовались только старые бетонные фундаменты. Все изначально было спроектировано под автоматизацию производства. Установили молокопровод, шведские доильные аппараты, ручной труд ушел, и в доярки уже пошла молодежь. Если в советские времена продуктивность коровы составляла 2,5 тысячи литров, то сейчас ее довели до 5,5 тысяч. Поголовье уменьшилось, но общие надои сохранились на прежнем уровне.
– За счет чего удалось выйти на эти показатели? 
– Основу дойного стада составляет черно-пестрая порода. Однако, используя искусственное осеменение, постепенно подливам своим коровам голштинскую кровь. Во многом продуктивность повысилась именно за счет этого.
– Но кто-то скажет, что 5,5 тысяч литров это не так много.
– Но зато чистая прибыль с них – 6 рублей за литр. Да, можно догнать надои до 7 тысяч литров, но тогда надо покупать дорогие корма, пичкать животных различными добавками. Себестоимость вырастет так, что на прибыль ничего не останется. Нужно держать разумный баланс по экономике, а также между продуктивностью и устойчивостью к болезням. Искусственное семя американского производства закупаю в Краснодарском крае. Если раньше наши телки приносили телят весом 27-33 килограмма, то теперь 37-45 килограммов.

– Со сбытом проблем нет?
– Молочные заводы разбирают все без проблем. За литр молока с учетом НДС дают по 28 рублей. Но это должна быть качественная продукция, иначе цена на нее ниже почти в два раза. Применяем современные препараты для обработки вымени до и после дойки, используем специальные покрытия для полов, чтобы кровы не мерзли и не болели. Для нового коровника закупили такие же на 2,5 миллиона рублей. Корма у нас собственного производства. Сами заготавливаем зерно, сенаж, кукурузный силос. Чтобы составить полноценные рацион отправляем корма в лабораторию. Если, например, в них не хватает сахаров, добавляем патоку. Подсолнечник также используется в качестве добавки, способствуя повышению жирности молока. Берем сено, сенаж, люцерну, добавляем дробленку или пивную дробину. Все это мешаем и раздаем коровам.
Продуктивность стада можно наращивать и наращивать, но во всем должен быть разумный предел. Был я на молочной ферме в Германии: как будто в коровий лазарет попал. Животные забинтованные, хромают. Их осеменили в первый же год, когда не сформировались репродуктивные органы, выжимают из них весь кальций и через два года жестокой эксплуатации перерабатывают на костную муку. Для нас такой подход неприемлем, поскольку важны качество продукции и здоровье тех, кто наше молоко потребляет.
Молоко в помощь
– Каким будет ваш новый коровник?
– Его длина 157 метров, ширина 28, рассчитан он на 480 дойных коров и оснащен отдельным доильным залом параллельного типа – 2х12. Он оптимален для такого количества коров. Пять часов будет идти дойка. Коровы сами заходят в станки, оператор лишь подключает к доильным аппаратам. В основе строения – каркасная металлоконструкция, обшитая деревом, двойной потолок, шторы из специальной пленки, которая удерживает тепло.
Чтобы заполнить этот коровник, надо платить 170-180 тысяч рублей за одну только телку. Но наше хозяйство пошло другим путем: используем сексированное семя быка, в котором изменен состав хромосом, в результате чего рождаются только телочки. Они и составят основу нашего будущего дойного стада. В общей сложности оно увеличится до 930 голов.

– Проект серьезный. Господдержкой пользуетесь?
– Рассматривал поначалу такой вариант. Но там надо проект составить, экспертизу провести, получить разрешение на строительство. А это все платное. Чтобы получить 20 миллионов рублей, надо отдать 8, плюс неимоверные хлопоты. Получается, что гора родила мышь. Поэтому отказался. Вся беда в том, что управляют производством и целыми отраслями люди, которые мало в них разбираются. Я так скажу: если у руководителя не было грязи под ногтями, которая появляется, когда ремонтируешь технику, или разгребаешь руками землю, ему нечего делать в сельском хозяйстве. Мой сын Евгений 14 лет проработал в поле бригадиром, и только после этого я назначил его своим замом. Если претендуешь на роль руководителя, должен через все ступени производства пройти, и он это хорошо понимает. Какой будет авторитет среди тех же механизаторов, если они знают больше тебя? Готовим к приему на работу молодого агронома, привлекли бухгалтера, главного инженера из числа молодежи, троих ветеринарных врачей. Жилье им предоставили. Механизаторы в период проведения полевых работ получают до 60 тысяч рублей в месяц. Сейчас у нас работает 130 человек, из них 97 в возрасте до 50 лет. Чтобы удержать кадры, платить им достойную зарплату, нужно наращивать производство. По зерну резервы исчерпаны, посевные площади наращивать некуда, поэтому в очередной раз на помощь нам идут коровы со своим молоком.
Владимир Ельников