Если не знать, как спасти почву, то лучше сделать вид, что ее просто нет!

«Почва дороже золота. Без золота люди прожить могли бы, а без почвы — нет».

В.В. Докучаев

8 декабря 2017 года, будто приуроченное к Всемирному дню почв, который отмечался всеми почвоведами тремя днями ранее, в аграрно-продовольственном комитете Совета Федерации прошло совещание «О повышении плодородия почв в Российской Федерации». Большая часть того, что говорилось на совещании, в прессу не попало, а жаль. Совещание доказательно, в цифрах констатировало нарастающий почвенный кризис в российском земледелии.

Тема почв в контексте принятия федерального закона «Об охране плодородия почв» обсуждается несколько последних лет, при этом выяснилось, что как законодатели, так и эксперты часто имеют смутные представления о предмете. За четверть века после распада СССР эффективной системы управления земельными ресурсами так и не появилось. Сумеют ли депутаты и сенаторы сделать то, чего много лет не могут сделать чиновники профильного министерства?

Итак, основные проявления кризиса, о которых говорилось на совещании:

1) по результатам сельскохозяйственной переписи зафиксировано значительное увеличение площади земель, которые перестают обрабатываться из-за снижения их плодородия и сворачивания на них хозяйственной деятельности по причине потери рентабельности сельскохозяйственного производства, которое на них ведется;

2) увеличение доли засоленных почв и почв с высокой кислотностью на севере и в центральной части страны и почв с растущей щелочностью на юге;

3) уменьшение содержания органического вещества (гумуса) в почвах, исчезновение тучных черноземов;

4) рост отрицательного влияния дефляции и водной эрозии;

5) появление феномена «мертвых» черноземов;

6) увеличение доли больных почв, то есть почв, где произошли биологическая деградация и накопление патогенных бактерий и плесневых грибов — возбудителей корневых гнилей растений;

7) нарастание доли переуплотненных почв.

Содержание гумуса в пахотном слое

Основные причины почвенного кризиса также хорошо известны участникам совещания и объясняются исключительно в контексте результатов мониторинга агрохимических показателей так называемого производственного потенциала урожайности, который агрохимики ошибочно путают с понятием - плодородие почв:

1) недостаточное использование минеральных удобрений из-за роста цен на них и отсутствие разумной научно-обоснованной технологии их применения в ситуации диспаритетного роста цен на минеральные удобрения по отношению к ценам на конечную продукцию земледелия.

Сегодня нужно говорить уже о катастрофической ситуации, сложившейся на внутрироссийском рынке зерна в 2017 году вследствие «активного» бездействия правительства РФ, категорически отказавающегося от проведения интервенций на рынке. Выражение «диспаритетный рост» к этой ситуации не подходит — правильнее говорить о «ножницах или гильотине цен», так как цены на зерно во многих регионах установились ниже себестоимости на 30% и более, что ведет к неизбежному массовому банкротству хозяйств.

2) практическое отсутствие химической мелиорации;

3) фактически по всей стране прекращено внесение органических удобрений;

4) отсутствие севооборотов с многолетними травами, традиционно восстанавливающих плодородие почв, в связи с катастрофическим сокращением поголовья крупного рогатого скота и перевода значительной части оставшегося на круглогодичное стойловое содержание на монокорме;

5) отсутствие достоверного фитомониторинга болезней растений (особенно недостоверное определение возбудителей корневых гнилей) и присутствие на рынке средств защиты растений огромного числа фальсифицированных и неработающих (по причине смены спектра патогенов) препаратов.

Карта деградации земель России

Главная же экономическая причина также хорошо известна — фактически добровольный отказ российского государства от поддержки собственного сельского хозяйства при вступлении в ВТО. Для сравнения, Китай оказывает поддержку своему сельскому хозяйству в размере $1150 на гектар, Россия же установила себе верхнюю планку в $36. На совещании в СФ было констатировано, что для химической мелиорации и внесения больших доз минеральных удобрений у сельхозпроизводителей денег нет, а в бюджете государства эти финансовые средства также не предусмотрены. О каких суммах идет речь? На химическую мелиорацию требуется 800 млрд на период в пять лет, а для внесения минеральных удобрений в соответствии с нормами агрохимии — 1,5 трлн рублей в год!

Следствия почвенного кризиса:

1) неприлично низкая урожайность сельскохозяйственных культур на фоне Китая, Индии, Бразилии и развитых стран,

2) снижение качества производимого зерна в течение ряда лет, увенчавшееся переделкой ГОСТа по хлебу, с конца 2016 года разрешающего печь хлеб из любой муки вплоть до фуражного зерна (напомним, что Продовольственная и сельскохозяйственная организация ООН (FAO) определяет дефицит белка в продуктах питания как скрытый или структурный голод, а как сегодня решается и решается ли вообще эта проблема с российским хлебом вообще — отдельный разговор);

3) увеличение доли зерна, зараженного токсинами известных и ранее неизвестных грибных и бактериальных инфекций. Обычное «решение» проблемы — смешение здорового зерна с зараженным, чтобы выйти на допустимый уровень микотоксинов, не превышающий установленных ПДК, при этом о действии и кумулятивном эффекте новых токсинов толком ничего не известно (о проблеме «старых» и «новых» микотоксинов в продуктах питания читайте в интервью с академиком В.А. Тутельяном «Качественное питание без советских ГОСТов не обеспечить». А о том, как в результате закупки зараженного микотоксинами американского фуражного зерна в 60-е годы в СССР произошла массовая стерилизация коров и падение численности крупного рогатого скота, читайте в лекции профессора Н.Б. Градовой «Если завтра война…»: Несостоявшаяся продовольственная революция»).

4) вывод из обработки и сельскохозяйственного использования огромных площадей ранее обрабатываемых земель, а также угрожающая безопасности страны депопуляция российского села, особенно в Нечерноземье.

Предлагаемые решения по выходу из кризиса неконструктивны, что прекрасно понимают участники совещания. Требующихся сотен миллиардов рублей на доломитовую муку для известкования кислых почв и триллионов на минеральные удобрения у сельхозпроизводителей нет. Из федерального бюджета их никто не даст, так как у государства есть более насущные задачи, подобные чемпионату мира по футболу или столичному благоустройству. Как было сказано на аналогичном совещании в агрокомитете ГД, одна статья московского бюджета по реновации тротуаров в полтора раза превышает федеральную программу социальной поддержки села. Предложения повесить на сельхозпроизводителя затраты «по нормативному внесению минеральных удобрений и химической мелиорации» напоминают решение по типу «загнанных лошадей пристреливают».

Казалось бы, на совещании, посвященном повышению и сохранению плодородия почвы, в первую очередь должно было обсуждаться само понятие почвы, так как при написании любого закона используются термины и определения, прошедшие процедуру гостирования. Примерно раз в 20 лет происходит уточнение и пересмотр основных понятий и определений, вводятся дополнительные термины и понятия, так как со временем изменяется система представлений. Однако этого не произошло ни в Совфеде, ни на ранее прошедшем аналогичном совещании в агрокомитете Госдумы.

В настоящее время существует и используется сильно устаревшее определение «плодородия почвы» 1988 года. В отечественном законодательстве отсутствует определение «здоровья почвы», хотя во всем мире с 2000 года оно вошло в широкий оборот. Без уточнения базовых и введения необходимых дополнительных понятий невозможно ни подойти к разрешению проблемы почвенного кризиса, ни написать хороший функциональный закон.

Экологичная экономика

Участники совещания в СФ признали, что более 10 лет все подобные совещания на тему охраны плодородия почв заканчиваются одними и теми же призывами, про которые заранее известно, что они не будут услышаны, так как у страны на это просто нет денег. Ситуация напоминает шахматный цугцванг, когда любой ход приводит к ухудшению сложившегося положения.

Чтобы случайно не сделать чего лишнего, власти, по-видимому, «решили проблему» в стиле Леонида Ильича Брежнева из известного антисоветского анекдота про поезд, намертво вставший перед мостом из социализма в коммунизм:

«Предлагаю задернуть занавесочки, раскачивать вагон и считать, что мы едем».

В этом контексте крайне интересна оценка парадоксальной ситуации, сложившейся в российском земельном законодательстве с понятием «почва», сделанная заведующим кафедрой агроинформатики факультета почвоведения МГУ имени М.В. Ломоносова Дмитрием Хомяковым, текст выступления которого на совещании в Совете Федерации, мы публикуем ниже.

Хомяков Д.М. «О повышении плодородия почв: мысли почвоведа».

Доклад на заседании в Аграрно-продовольственном комитете Совета Федерации «О повышении плодородия почв в Российской Федерации» 8 декабря 2017 года.

Мы должны испытывать особую гордость, сознавая факт, что наш соотечественник В.В. Докучаев является основателем российской и мировой науки о почвах (Pedology, Soil Science). Прошло уже почти 115 лет со дня смерти гения. Возникает вопрос: как же сейчас мы сейчас в России относимся к нашей почве, что знаем о ней, как определяем и как учитываем это национальное богатство?

В современном российском законодательстве прослеживается четкая тенденция исключения вопросов, связанных с сущностью почвы как природного объекта и стратегического национального ресурса.

Из определения земельного участка в «Земельном кодексе» 25.10.2001 № 136-ФЗ (ред. от 11.08.2017) (ст. 11.1) законодателем в 2006 году исключено понятие «почвенный слой», что искусственно ограничило описание земельного участка исключительно топографическими характеристиками.

В федеральном законе «О государственном регистрации недвижимости» от 13.07.2015 №218-ФЗ (ред. от 25.11.2017), предусматривающем ведение Единого государственного реестра недвижимости, слово «почва» отсутствует вовсе.

В архиве Государственной думы можно отыскать проект Закона № 83 224−3 «Об охране почв», много лет остающийся без движения. Он не стал востребованным даже в 2017 году — Году экологии в России.

В законодательстве СССР последнее определение понятие почвы было дано в ГОСТе 27 593−88 «Почвы. Термины и определения», утвержденном постановлением Государственного комитета СССР по стандартам от 23.02.1988 №326:

«Почва — это самостоятельное естественно-историческое природное тело, возникшее на поверхности земли в результате длительного воздействия биотических, абиотических и антропогенных факторов, состоящее из твердых минеральных и органических частиц, воды и воздуха и имеющее специфические генетико-морфологические признаки, свойства, создающие для роста и развития растений соответствующие условия».

Только в 2014 году понятие «почвы» наконец возвращается в российское законодательство в ст. 2 п.32 ФЗ «О карантине растений» от 21.07.2014 №206-ФЗ (в ред. от 13.07.2015 с изм. и доп.), который вступил в силу 24 июля 2015 года:

«Почва — компонент природной среды, состоящий из минеральных и органических частей, которые обеспечивают жизнедеятельность растений. К понятию «почва» не относятся торф, песок, грунт глубокого залегания, компост, а также искусственно созданная среда обитания растений».

Это определение не раскрывает всей сути почв, их экологических функций, ценности и незаменимости, содержит противоречия, следовательно, нуждается в корректировке.

В настоящее время единый орган государственного управления, специально уполномоченный в сфере землепользования, отсутствует. Вследствие этого применяются две различных процедуры государственного мониторинга земель. Они входят в качестве подсистем в систему государственного экологического мониторинга, которую осуществляют более 25 министерств и ведомств, а также органы власти субъектов Федерации. Поэтому неизбежно возникают организационные, методические и информационные проблемы, порой непреодолимые.

Ведение различных подсистем единой системы государственного экологического мониторинга регламентируется различными кодексами, федеральными законами и множеством подзаконных правовых актов.

Не устранены противоречия и сложности правового регулирования осуществления государственного мониторинга, а также оценки юридического статуса получаемой информации, ее возможного использования в судах и в иной правоприменительной практике, в том числе и при проведении плановых проверок в рамках осуществления государственного земельного надзора.

Президент Российской Федерации В.В. Путин подписал Указ от 19.04.2017 №176 «О Стратегии экологической безопасности Российской Федерации на период до 2025 года» (далее — Стратегия). Правительству было поручено в трехмесячный срок утвердить план мероприятий по ее реализации (на 01 декабря 2017 года данный план в открытом доступе отсутствует). Сама Стратегия состоит из семи разделов. Наряду с общими положениями, она содержит оценку текущего состояния экологической безопасности, описание вызовов и угроз для нее. Обозначены основные цели и задачи государственной политики в этой сфере, механизмы оценки и контроля экологической безопасности.

В разделе II, п. 9 указано, что практически во всех регионах страны сохраняется тенденция к ухудшению состояния земель и почв. Основными негативными процессами, приводящими к деградации земель, почв, изменению среды обитания растений, животных и других организмов, являются дефляция и водная эрозия, переувлажнение и заболачивание земель, в том числе и за счет подтопления, засоления и осолонцевания почв. Более половины общей площади сельскохозяйственных угодий страны подвержено этим процессам. Не выполняются в установленные сроки мероприятия по рекультивации земель, нарушенных при строительстве, а также при разработке месторождений полезных ископаемых. Общая площадь загрязненных земель, находящихся в обороте, составляет около 75 млн. гектаров. Площадь нарушенных земель, утративших свою хозяйственную ценность или оказывающих негативное воздействие на окружающую среду, составляет более 1 млн. гектаров. Опустынивание земель в той или иной мере наблюдается в 27 субъектах Российской Федерации на территории площадью более 100 млн. гектаров.

К глобальным вызовам экологической безопасности отнесены (р. III) негативные последствия ухудшения состояния окружающей среды, включая опустынивание, засуху, деградацию земель и почв. Цели, основные задачи, приоритетные направления и механизмы реализации государственной политики в сфере обеспечения экологической безопасности (р. IV) включают: предотвращение деградации земель и почв; сокращение площади земель, нарушенных в результате хозяйственной и иной деятельности; осуществление эффективных мер по сохранению и рациональному использованию природных ресурсов, в том числе лесных, охотничьих и водных биологических ресурсов, по сохранению экологического потенциала лесов.

Основными механизмами реализации государственной политики в сфере обеспечения экологической безопасности являются в том числе:

— повышение эффективности государственного экологического надзора, производственного контроля в области охраны окружающей среды (производственного экологического контроля), общественного контроля в области охраны окружающей среды (общественного экологического контроля) и государственного экологического мониторинга (государственного мониторинга окружающей среды), в том числе в отношении объектов животного и растительного мира, земельных ресурсов;

— создание и развитие государственных информационных систем, обеспечивающих федеральные органы государственной власти, органы государственной власти субъектов Российской Федерации, органы местного самоуправления, юридических лиц, индивидуальных предпринимателей и граждан информацией о состоянии окружающей среды и об источниках негативного воздействия на нее, включая государственный фонд данных государственного экологического мониторинга (государственного мониторинга окружающей среды), единую государственную информационную систему учета отходов от использования товаров.

Функции и полномочия по осуществлению мониторинга и оценки состояния экологической безопасности возлагаются на федеральный орган исполнительной власти, уполномоченный на осуществление государственного экологического мониторинга (государственного мониторинга окружающей среды) (р. VII, п. 40).

На наш взгляд, по вопросам, касающимся плодородия почв земель сельскохозяйственного назначения, контроля их состояния, правовые основы функционирования государственной системы экологического мониторинга должна быть пересмотрены и настроены на реализацию положений Указа президента Российской Федерации от 19.04.2017 № 176 «О Стратегии экологической безопасности Российской Федерации на период до 2025 года».

Андрей Сверчков, ИА Regnum